Музыкант Александр Иванов в октябре поздравил гомельчанок с 8 марта

Пригубив немного культового напитка состоятельных гурманов – коньяка – артист пояснил, что лучше поздно, чем никогда. Кумир молодежи 80-90-х на протяжении концерта еще не раз наслаждался Хеннесси, и то ли от волнения, то ли от воздействия благородного напитка начал выполнять акробатические номера, которым позавидовал бы сам Олег Газманов. В целом же концерт прошел гладко, публика аплодировала артисту стоя. Мы не упустили возможности пообщаться с Александром, расспросить о новом альбоме, суевериях, игре в боулинг и многом другом.

– Александр, хочется сказать вам отдельное спасибо за то, что в детстве ничего не сделали со своим потрясающим хриплым голосом.
– А нужно было?

– В том то и дело, что нет. Хотя, насколько мне известно, вам рекомендовали обратиться к врачу?
– Одно время мне все упорно твердили, что я болен, и советовали идти к врачу­фониатру. Но я не считал голос с хрипотцой какой-то патологией. Напротив, исполнители с некой «хриплой основой» имеют свой неповторимый почерк. И когда педагоги отправляли меня к специалисту, я не понимал, зачем это нужно, ведь в этом и есть моя особенность. Поэтому и сейчас голосовых связок на концертах не жалею, стараюсь выкладываться по максимуму и использовать свой хриплый голос по назначению.

– Под звуки популярных песен группы «Рондо» молодежь конца 80­90­х переживала самые светлые чувства и сильные эмоции. Теперь это уже взрослые люди, которым до сих пор нравится ваше творчество. Доказательство тому – сегодняшний концерт, собравший полный зал зрителей. Давно полюбившиеся музыкальные композиции в новых аранжировках воспринимаются публикой хорошо. А изменилось ли ваше отношение к знаменитым хитам «Боже, какой пустяк», «Я постелю тебе под ноги небо», «Моя неласковая Русь», «Я буду помнить», «Тоже является частью вселенной», «Ночь», ведь с возрастом многое переосмысливаешь?
– В моей жизни шесть лет назад произошли определенные изменения, я ушел из семьи, и это не могло не отразиться на моем отношении к творчеству. Песни, которые были написаны и исполнены в «той» жизни, сейчас для меня звучат по-другому. Был у меня такой период, когда знакомые часто говорили: «Саша, у тебя прекрасная семья, замечательная работа, с друзьями, слава Богу, все хорошо, но вот песни почему-то все равно поешь грустные». Я и сам не понимал, почему так происходит. И только спустя годы были найдены ответы на все вопросы. Иногда артист понимает свою роль гораздо позже, чем она была сыграна. С годами приобретаешь определенную мудрость, с опытом и взрослением на многие вещи смотришь по-иному, в том числе и на свои произведения.

– Александр, а вы никогда не думали заняться продюссированием юного дарования с хриплым голосом, взять начинающего артиста себе в подмастерья?
– Ремесло преподавателя – это отдельная профессия, требующая хорошего знания того, как правильно излагать информацию. Не думаю, что я справился бы с этим. Поэтому я буду, прежде всего, делиться навыками внутри своего коллектива и радовать вас своим творчеством дальше. Меня устраивает моя профессия, это мое ремесло, и мне кажется, я это делаю неплохо.
А если честно, то уже хочется жить на берегу моря и разговаривать с небесами. Я не стремлюсь в преклонном возрасте продолжать жить безбашенно. Всему свое время.

– Только не говорите, что собрались на пенсию…
– Пока планирую и дальше петь песни.

– Вы суеверный человек?
– В какие-то вещи я верю, а какие-то мне кажутся достаточно забавными. Но, безусловно, я человек суеверный. К примеру, с собой на гастроли беру только тот фен, после укладки которым концерт проходит великолепно. Надеваю ботинки, в которых я когда-то взорвал зал, и в шляпе своей всегда выступаю. Так я собираюсь перед концертом.

– На протяжении многих лет на одной сцене с вами выступают только мужчины. Никогда не возникало желания разнообразить мужскую компанию женской?
– Вы представляете, что будет, если со мной станут выступать порядка шести барышень? Какие это будут гастроли? Думаю, в рок­н­ролле должна преобладать исключительно пацанская тема. На первом месте должна быть работа. Хотя сейчас у нас в коллективе появилась Ленуся. С нашим директором произошла беда, Леша сейчас в больнице, а его функции выполняет отличная девчонка. Ее одной и достаточно.

– Вы почти не изменились, хотя многие артисты на протяжении творческого пути то и дело меняют имидж.
– Если смотреть нашу ретроспективу, то я сейчас уже не такой, как несколько лет назад. Я изменил костюмы, свое отношение к творчеству. У меня то длинные волосы, то короткие. Перемены какие-то происходят, но не это важно. Одежда – это внешняя атрибутика, главное, чтобы внутри я оставался тем же человеком, что и в начале творческого пути. Я, как и раньше, доверительно отношусь к публике, и люди это чувствуют, поэтому везде тепло принимают. Внешне мы меняемся, но внутри я все тот же. Может, нет того хулиганства на сцене, что было раньше, но я старюсь не сдавать позиции.

– Нет того хулиганства, что раньше? Да вы сегодня такое вытворяли: и переворот, и прыжки…
– Хотелось ваш город чем-то этаким порадовать. Напомнить о том, что мы еще не пенсионеры (смеется).

– Александр, ваше имя не так часто фигурирует в каких-то скандалах, что обычно не свойственно рок­-музыкантам.
– Нельзя сказать, что мы – рок-­н­-ролльные музыканты в чистом виде. В нашем творчестве присутствуют и другие направления. Прежде всего, мы просто музыканты. А скандалы среди рок­-музыкантов – это какие-то стереотипы. Все зависит от самого артиста, насколько он хочет слышать о себе какие-то вещи. Если человек хочет остаться наедине со своими сердечными делами, он не допустит утечки информации. А если хочет какого-то движения, то все в его власти. За деньги пиар­-компании придумают кучу легенд и скандальных историй.

– Ваш новый альбом называется «Это был я». Мне показалось, что это исповедальный альбом.
– Вы правы. Потеря семьи не могла не отразиться на моем творчестве. Мне захотелось высказаться в этом альбоме. В нем я поставил точки и пошел дальше.

– Еще, на мой взгляд, в альбоме достаточно много композиций с хитовым потенциалом. А вы сами как оцениваете проделанную работу?
– Я никогда не рассчитываю на то, что какая-то песня попадет в ротации или завоюет награду. Зная всю музыкальную кухню изнутри, отношусь ко всему ровно. Для меня важен продюсерский процесс, работа со звуком, светом, запись в хорошей студии. Вот это для меня имеет значение. В моей работе важно, чтобы сердечные биоритмы и внутреннее состояние совпало с состоянием людей, которые эти песни услышали и приняли их.
Что касается альбома, то я очень доволен проделанной работой. Над ним я долго трудился. Меня устроило все: и звук, и работа музыкантов, и мое внутреннее состояние. Мне кажется, что внутреннюю свою боль я как-то заглушил этими песнями.

– Как вы относитесь к артистам, которые поют под фонограмму? Не считаете ли вы это каким-то неуважением к публике?
– Люди, которые этим занимаются, либо не могут петь живьем, либо не имеют для этого технических возможностей, или же просто хотят заработать денег без особых усилий. В данном случае можно смело говорить о профессионализме артиста. Все зависит от внутреннего характера, совести.

– Александр, вы профессионально играете в боулинг. В Гомеле не планируете сразиться с местными игроками?
– Я очень люблю этот вид спорта. Все началось во время отдыха в Таиланде, но постоянным увлечением стало спустя годы. У меня есть персональные шары для дорожек с разным покрытием, свои специальные ботинки. У нас с друзьями даже есть своя команда.
Конечно, хотелось бы сразиться с лучшими боулерами Гомеля, но не всегда на увлечения остается время. С удовольствием встретился бы с ними на дорожке, если не в этот раз, то в следующий обязательно, потому что город и публика мне очень понравились.