Бывший инженер УКСа доживает свой век в холоде, грязи и одиночестве
– Знаете, сердце кровью обливается, когда смотрим на его существование, – сокрушалась жительница деревни Нижнее Брилево, позвонившая в редакцию, чтобы рассказать о своем соседе Михаиле Рагузове. – Он же совсем один остался. На холодной печи лежит – некому даже поесть подать... Корреспонденты «Вечерки» отправились навестить одинокого, пожилого, позабытого человека...
…Кирпичный дом на краю улицы Иванова, названной в честь летчика, участника освобождения Гомельщины, выделяется на общем фоне. Перекошенная калитка, заброшенный палисадник… А за оградой – позабытая жизнь. Во дворе – разбитые скамейки, поваленный забор, проржавевший чайник. Обгоревшими факелами возвышаются останки былой постройки. Разволновалась, раскудахталась, встречая гостей, единственная живность – курица.
О том, что здесь все же обитают и люди, свидетельствует едва различимая и припорошенная снегом тропа, ведущая к сараю. Признаться, войти в дом решились не сразу. Дверь приоткрыта, зловеще поскрипывает, в коридорчике – пустошь, на стук никто не отзывается. Создается впечатление полной заброшенности и обветшалости.
За порогом – узкий коридор, вполне пригодный для съемок фильма не для слабонервных, ведет в такую же «дикую» комнату. В лучшие времена здесь, по всей видимости, размещалась кухня. Пройдя по лабиринтам давно «умерших» комнат, оказываемся в помещении, где еще теплится жизнь.
В жилой части – «манна» угарная. В доме – холод, но от потрескивающих в печи дров валит густой дым, застилающий все пространство. Громко играет приемник. Звуки зажигательного рок-н-ролла разносятся по комнатам, добавляя нотки сюрреализма в постапокалипсис отдельно взятого жилища. Если, конечно, его можно считать таковым…
Едкий дым выедает глаза. На потолке и стенах – лохмотья паутины и потемневшие от гари пятна. Оказывается, дымоход давно забился, но почистить его некому.
И только по свежему номеру местной газеты, еще не запылившейся на столе, заметен слабый пульс жизни.
– Здрасьте, – приветствует с печи бодрый духом старичок и, попутно изучая гостей, интересуется: – А закурить у вас есть?
Узнав о цели визита, он скромно потупился, мол, ничего не нужно. И все же через несколько минут спустился с печи и, как был – босиком, побрел по холодному полу, чтобы рассказать о своей жизни, былом уважении и значимости. Некоторое время Михаил Адамович сражается с оторвавшимся линолеумом. Наконец, преодолевает препятствие, долго копается в шкафу и достает папку в кожаном переплете, в которой бережно хранит свидетельства прошлого участия в общественной жизни.
– Читайте, тут – все, – не без гордости вручил свой личный архив Михаил Адамович.
Присев у печи, он ворочает догорающие поленья и с интересом изучает реакцию гостей на дорогие ему и греющие душу воспоминаниями бумаги.
Выпускные фотографии, пара снимков с матерью, многочисленные почетные грамоты достойному работнику за ударный труд и высокие производственные показатели, открытки с поздравлениями в юбилейные даты от УКСа Гомельского района…
В далеком 1949-м году Михаил окончил школу, затем учился в дорожно-строительном техникуме, несколько десятилетий работал по специальности в управлении капитального строительства Гомельского райисполкома. Прошел путь от бригадира до старшего инженера предприятия.
Золотыми буквами на гладкой бумаге каллиграфическим почерком выведены пафосные слова и горячие пожелания, которые вполне могли бы заменить дрова для отопления зимой.
– Я один, нет никого, ни братьев, ни сестер, – пытается изобразить подобие улыбки хозяин. – Так и живу. Здесь мои корни. Это отчий дом: здесь я родился, вырос и останусь здесь…
Словно предчувствуя вопрос, Михаил Адамович рассказывает о возможности переезда в интернат для одиноких пенсионеров.
Штрихи к оставшейся на окраине судьбы жизни добавляет забежавший на минуту сосед, который принес газеты. По его словам, есть у деда Миши племянница, которая переехала в город. До этого чаще прибегала-помогала. Жена умерла, общих детей у них не было. А приемные уехали за границу.
Рассказал сосед и о несчастьях, которые пережил одинокий старик не так давно. Какой-то негодяй поджег сарай – едва успели затушить. На дом огонь не перекинулся, но сам хозяин пережил сильный стресс, из-за чего пришлось обращаться к врачам. К слову, периодически Михаила Адамовича госпитализируют.
– Годы, сами понимаете, – со вздохом констатирует неравнодушный сосед.
Рассказал мужчина и о боязни старика. Больше всего тот не хочет оказаться в доме престарелых. Впрочем, летом еще вполне терпимо, а вот зимой в морозы приходится тяжко...
– Трубу-то эту мы сами почистим, пусть только снег сойдет. Ему бы женщину, старушку какую-нибудь такую же сюда, – то ли в шутку, то ли всерьез мечтательно изрекает сосед. – Вместе оно и жить веселее, и поесть подать, и пол помыть будет кому.
– Так ты мне сигарки-то принес?– в третий раз переспрашивает хозяин дома у гостя, который быстро ретируется, чтобы минут через 15 принести одинокому соседу «папиросок».
Пытаясь гнать плохие мысли о возможных последствиях неисправного печного отопления в доме закореневшего курильщика, собираемся в обратный путь и мы.
– Спасибо, детки, но мне ничего не надо, – прощался Михаил Адамович. – У меня все есть, все хорошо.
Ирония судьбы или сапожник без сапог. Человек, который работал на стройках и возводил дома, теперь сам почти без крова. И главное – без опеки и заботы, столь необходимой любому одинокому человеку.
***
В базе данных управления социальной защиты администрации Железнодорожного района, куда мы обратились, быстро находят Михаила Рагузова.
– Дедушка 33-го года рождения, – сообщают уже известную нам информацию. – Еще и не совсем дедушка немощный. Получает обычную пенсию по возрасту, без заслуг и доплат. Но ее вполне хватит, чтобы оплатить услуги соцработников и нормально, безбедно прожить…
И посоветовали обратиться в территориальный центр социального обслуживания населения Железнодорожного района, где могут оказать помощь пенсионеру.
В договорах четко прописываются все детали – от количества визитов в неделю до фронта необходимых работ и их стоимости. Социальные работники за определенную, довольно скромную плату приготовят пищу, помоют полы и вытрут с мебели пыль, очистят ванны, раковины, унитазы, приберут в жилых комнатах, отнесут для стирки и глажки белье, помогут организовать уборку территории вокруг дома для хозяев частных подворий.
К слову, здесь нам также сказали, что о Михаиле Рагузове знают, и их сотрудник пенсионером занимается. Но в папке с документами пенсионера сей договор замечен не был. Да и следов «социальной защиты» в доме старика мы, признаться, не рассмотрели…
Олеся ЖЕЛЕЗНЯКОВА
Фото Ивана КУЗМЕНКОВА