Анисимыч и разбойники, или Приключения старообрядцев в Гомеле
Быт и нравы наших древних предков в романе неизвестного автора
Население Гомеля издревле складывалось из разных этнических и религиозных групп. Притом что подавляющее его большинство составляли белорусы(согласно летописям – «беларусцы», «русины» и т.д.), жили здесь и представители многих других национальностей и
религиозных конфессий. Наряду с поляками, крупную общину в Гомеле всегда образовывали старообрядцы. Бежавшие из Московского государства по причине гонений за веру, старообрядцы сформировали на наших землях свою необычайно яркую и богатую культуру со многими, еще не разгаданными страницами и тайнами…
ПОДПОЛЬНАЯ ОБЩИНА, ИЛИ ГЕРОЙ-ЛЮБОВНИК
ИЗ ПОДЗЕМНОГО ЛАЗА
В конце 17 века ушедшие «в раскол» основали в пределах Речи Посполитой, на территории Гомельского староства, посад Ветка. Благодаря постоянному притоку переселенцев, особенно из Москвы, бурному развитию торговли и ремесел, город рос очень быстро. Тем более, что приходили сюда самые инициативные, предприимчивые, смелые… В начале 18 века Ветка, игравшая роль столицы всего старообрядческого мира, насчитывала уже до 40 тысяч жителей. Для того времени это был очень крупный город. Особенно славилась ветковская школа иконописи. Ее ярко-праздничные образа до сих пор поражают воображение своей глубокой, какой-то особой одухотворенностью…
Крупные старообрядческие слободы и скиты возникали и в самом Гомеле, и в его окрестностях. Например, известный район «Монастырек». Однако сильный удар по динамичному росту «староверской» общины нанесли царские войска. Московские полки дважды – в 1734-35 и 1764-65 гг. – вторгались в Ветку и проводили «выгонку» ее населения на земли Российской империи.
Впрочем, официальные светские и церковные власти боролись с расколом не только с помощью драгунских штыков и палашей. Использовалась и сила печатного слова – с теми, кто упорствовал в отрицании никонианских реформ, велась еще и религиозная полемика. А к концу 18 столетия появилось примечательное новшество – сатирическая литература. Одно из первых произведений, малознакомое нашему читателю, но содержащее весьма любопытные сведения из гомельской истории, называлось «Анисимыч. Нового рода Дон Кишот». В подзаголовке этого сочинения, написанного в 1793 году, значилось: «…или Превращение раскольника в романического любовника, видавшего на яву чертей».
Действие книги, написанной в жанре авантюрного романа, завязывается в некоем городе, название которого происходит «от ржания коня Володимера Володимерыча». Очевидно, под таким ехидным определением подразумевался Ржев. Герой романа, купеческий сын Василий Анисимыч, будучи 17 лет от роду, попадает под влияние раскольнического схимника Исаака Подпольского, ученика Никиты Распопы, казненного ранее за ложное учение и возмущение народа. «Отец Исаак был лет 35 от роду, ростом с гранадира и здоров, как черкасской бык; вид имел свирепый… Он жил в доме моего отца на чердоке, из коего проведена была потаенная лестница под пол, где был небольшой погреб, а из него выведен ход к соседу(подобные подземные сооружения до сих пор встречаются кое-где в частном секторе Гомеля – авт.). Сие было заделано ради того, чтобы отца Исаака с раскольническими книгами не поймали; ибо оные были крепко запрещены, и ревностные отцы их преследовали строго».
В скором времени между Анисимычем и девицей Агафьей, жившей под присмотром начальной матери Таисии в том самом доме, куда был проведен подземный ход, завязался пылкий роман. Впрочем, как вскоре выяснилось, этот секретный лаз использовал и сам отец Исаак. Причем к матери Таисии он наведывался отнюдь не для того, чтобы вести с ней душеспасительные беседы. Раскрытие этой тайны сильно напрягло «схимника» Исаака… Но тут и у девицы Агафьи от ночных свиданий, как пишет неизвестный автор, «почти неприметным образом напереди заделался горб». Вот тогда отец Исаак, ранее склонявший неискушенного юношу к иночеству, предлагает Анисимычу спасительный план. Он прост - прихватить у отца-купца драгоценности и бежать с помощью Исаака и матушки Таисии в Гомель. Анисимыч, взломав родительские сундуки и забрав оттуда 1000 золотых империалов и 800 серебряных, серебряной посуды на 3 фунта и жемчужных украшений на 500 рублей, приступает к реализации этого плана… Классическая схема.
РАЗБОЙНИЧИЙ ПРИТОН НА ГОМЕЛЬСКОЙ ДОРОГЕ
Остановившись на каком-то одиноком постоялом дворе, расположенным посреди глухого леса, 
Анисимыч узнает от Исаака, что он никакой не священник. А на самом деле – беглый крепостной, скрывшийся от своего барина, которому приглянулась его невеста Таисия. Грамоту на священнический сан Исаак подделал, выкрав ее у подпившего батюшки. Приехав же в Гомель, объявил, что желает перей-ти в старую веру, куда и был с радостью принят. Подобной дорожкой он предложил пойти и Анисимычу. Но… предварительно передать похищенное у отца ему, Исааку. А вот Агафья рассказала Анисимычу о том, что подслушала разговор «матери» Таисии с лжепопом Исааком, из которого следовало – ночью их собираются зарезать, а драгоценности забрать. Поняв, что по дороге в Гомель они попали в воровской притон, влюбленные бегут в дремучий лес. И в его дебрях зарывают свое золото и серебро с каменьями и жемчугами. К слову, клады старообрядцев на Гомельщине – отдельная история, которую мы еще обязательно расскажем.
Путешествие же это для Анисимычазаканчивается плохо: его невеста и их ребенок погибают во время преждевременных родов. А сам Анисимыч попадает в руки разбойников. Вскоре любвеобильный Анисимыч умудряется сбежать, прихватив не только казну бандитов, но и новую пассию – девицу по имени Татьяна.
ЛЮБОВНАЯ ИСТОРИЯ МОСКОВСКОЙ ДЕВИЦЫ ТАТЬЯНЫ, ПРИВЕДШАЯ ЕЕ В ГОМЕЛЬ
Занимательна история девицы, бежавшей вместе с Анисимычем от «лихих людей». Татьяна – москвичка, из семьи мастера, отливавшего литые образа-складни(эти образцы старообрядческого искусства, как и иконы, сейчас можно видеть в экспозиции Ветковского музея народного творчества). Семья ее была очень строгого поморского толка. В частности, по причине отсутствия у беспоповцев-поморцев своих священников, а значит, и возможности заключения законного брака, девушки у них оставались незамужними. Брак без церковного же благословления воспринимался в то время как блуд. Оттого и жили девушки у поморцев-«перекрещенцев» в «вечном девстве», взаперти, под строгим надзором родителей. Те же, кто исхищрялся забеременеть, подвергались жестокому покаянию – класть 1000 земных поклонов в день и есть только хлеб и воду. И так в течение 3 лет!
«Похоть же телесная час от часу меня распаляла болея, так что я намерилась от отца моего уйти…» – признается Татьяна Анисимычу и калужским купцам, которые вывози-ли пару из разбойничьих лесов.
Татьяна бежала от суровых родителей, как и Анисимыч, прихватив их серебро и жемчуга(прямо тенденция какая-то!). Ее тут же схватили, но, хитро обманув московскую полицию, ослушница убегает снова. Видать, крепко девице хотелось замуж… Татьяна выезжает из Москвы в мужском платье, постригшись в скобку, с паспортом брата. Как вы думаете, куда же уводила дорога нашу героиню в поисках немудреного девичьего счастья?Конечно, в Гомель!Умчалась Таня из первопрестольной на кибитке, запряженной лихой тройкой. Именно такие экипажи выполняли тогда роль современных маршруток… Извозчиком был старообрядец Фома, из Климовой слободы(ныне г. Климово Брянской обл.), возил до Гомеля и до Зыбкой слободы(г. Новозыбков) «всего» за 4 рубля. По тем временам – огромные деньги. Перед отъездом юная авантюристка еще раз постригалась, очень коротко, «под гребенку» - что-то вроде нынешнего полубокса, как носили старообрядцы-поповцы. Стрижка стоила всего 1 копеечку…
Беглянка благополучно миновала все заставы, что было не так просто – ведь начальником сыскной полиции в Москве был тогда знаменитый разбойник Ванька-Каин. Эдакий «оборотень в погонах»(сиречь в эполетах)!
В дороге переодетая Татьяна раззнакомилась со своим случайным попутчиком. После совместного употребления спиртосодержащих напитков того времени типа сладкой водки, меда, пива и некоего «полъпива», Татьяна, с которой это было впервые, «заделалась пьяна». Тут и выяснилось, что молодой человек едет «в Польшу, в Гомлю» стричься в черноризцы по старинному обряду. К гомельским отцам на наставление он пригласил и своего ряженого «товарища».
ГОМЕЛЬ – «РАСКОЛЬНИЧЕСКОЕ СРЕДОТОЧИЕ»
Лишь по минованию гомельской таможни таинственный попутчик открылся Татьяне. Он тоже оказался… жертвой отца Исаака Подпольского!Имея неосторожность оставить у представительного с виду монаха 5000 рублей «на сбережение», да еще не своих, а хозяйских денег, молодой человек остался без оных. И сейчас разыскивал рукастого псевдосхимника, который, по «оперативным данным», скрылся в Гомеле. Но в гомельских владениях польского магната Чарторыйского наших преследователей ждали неутешительные новости – «отец» Исаак с «матерью» Таисией(он, в отличие от небезызвестного отца Федора из «12 стульев», он со своей матушкой не расставался)переоделся в европейское платье и выехал в Киев. Характерно, что форпост Гомельской таможни можно было миновать тогда по объездным лесным дорогам…
Находясь в городе, который она характеризует как «старообрядческое средоточие», девушка подслушала разговор местных «набожных» старцев с извозчиком Фомой. Выяснилось, что старцы вполне были в курсе проделок Исаака Подпольского. И, в принципе, работали с ним «в доле». «Еще много есть дураков, которых ежели не обирать, то будет грех» - философствовали они. После этого один «старец» принялся вымогать деньги с Татьяны и ее спутника. А, получив слишком мало, предал их проклятию и побежал доносить в полицию. Наши путники, в свою очередь, опередили вымогателя своим подношением местному полицейскому начальству. Оказывается, за 3 талера у местной администрации «Ржечь Посполитой» вполне можно было выхлопотать годовой вид на жительство в Гомле. Здесь же Татьяна, переодевшись в купленную на местном рынке женскую шубку, и открыла своему спутнику, что она суть девица. Несчастный был так напуган чародейским перевоплощением, что кричал, как бешеный, и призывал на помощь крестную силу!
Странники решили возвращаться в Россию. Но при переправе через границу извозчик Фома обобрал их и скрылся. Архивы свидетельствуют: «кидать» при переходе границы «нелегалов» из России и обратно было у нас в те времена распространенным криминальным промыслом. Зачастую вероломные «проводники» ограбив дочиста, оставляли целые партии беглецов навсегда лежать в местных лесах.(Любопытно, что нечто подобное имело место уже в наше время – в начале 2000-х в приграничных лесах действовала организованная преступная группа, которая под видом пограничников грабила нелегальных мигрантов, стремившихся попасть на территории стран ЕС – ред.).
После всех этих злоключений девица Татьяна попала к разбойникам, от которых освободилась уже с помощью Анисимыча. И в конечном итоге добилась того, ради чего пустилась во все это смертельно опасное предприятие – вышла замуж!За кого – догадаться несложно. За молодца Анисимыча, по словам которого: «…Жаркая Татьяна не заставила себе в другой раз напоминать, и как оба были готовы, то пошли к попу и просили ево, чтоб обвенчал».
СКАЗКА – НЕ ЛОЖЬ
Роман имеет продолжение. Но мы опустим его, поскольку к истории города оно имеет уже весьма опосредованное отношение. Есть, правда, в нем сюжет о некоей таинственной принцессе Гомелюше. Но он требует дополнительной расшифровки, по завершению которой мы об этом вам и расскажем, уважаемые читатели…
А вот личность Анисимыча установлена уже давно. Очевидно, его прототипом послужил купец-старообрядец Василий Анисимыч Чупятов. Это исторически достоверная личность. Большой оригинал по натуре, Чупятов был бургомистром Ржева, отстраненным от этой должности по указу Сената за покровительство старообрядцам. Реальных прототипов имели, скорее всего, и многие другие персонажи повествования, местами почти фантастического, но все же дающего редкие сведения о нравах и быте своего времени. Так, прототипом Исаака Подпольского мог вполне быть иерадиакон Анфим, бежавший в 1746 году из Следственной раскольнической комиссии в Москве. Связавшись с некой дворянской вдовой, он пробрался в Боровицкий монастырь возле Гомеля. Впоследствии разбойничал на дорогах, скрываясь уже и от своих единоверцев.
Действие романа про Анисимыча, в его 1-й, «гомельской», части, происходит около 1760 г. То есть незадолго до первой «депортации» старообрядцев из Ветки. Сатирическое острие романа заточено непосредственно против непокорных старообрядцев. Поэтому тот иронический тон, которого придерживается автор романа в отношении названных персонажей, тоже следует воспринимать критически. Вместе с тем, авторский сарказм проходится иной раз и по официальным инстанциям и конфессиям. Автор романа, кстати говоря, до сих пор неизвестен. В качестве его создателя можно предположить кого угодно, вплоть до императрицы Екатерины
II…
Старообрядцы на Гомельщине представляли собой уникальное сообщество. Они, конечно же, жили по законам своего времени и не могли миновать многих его негативных черт. С одной стороны, суровость нравов и верований, доходящих до исступленного фанатизма. С другой – не обошли их и разные проходимцы, во все времена любившие прикрывать якобы высоким служением свою алчность и просто уголовные преступления. Но оставшаяся нам в наследство многогранная культура старообрядческого мира, духовность и солидарность этих стойких людей могли бы обогатить любую современную цивилизацию.
Юрий ГЛУШАКОВ, историк